СЕКСТЕТ КАЛУЖСКИХ ДЕСЯТИЛЕТИЙ
Константин Афанасьев
Серия третья.
У нас была
Страна Ретроградия. Не забыть, с каким проворством и
изумлением на лице редактор «Знамени» А.П. Бекасов поздним вечером 14 октября
1964 года выхватил из рук редакционного секретаря «горячую» телетайпную ленту и
убежал с ней в обком партии. Вернувшись минут через
десять, Александр Петрович сказал торжествующим тоном:: «Найдите клише Брежнева
и Косыгина, ставьте в номер».
Калужское
руководство и простые калужане, может быть, впервые почувствовали подлинное
единство партии и народа. Наконец-то, Никитку – по боку! Осточертел
со своими экспериментами. Разъединил партию и Советы - соединил ванны и
туалеты. Соединил районы в производственные управления и раздробил страну на
совнархозы. Изгнал травополку и заставил сеять
кукурузу. И не просто сеять, а выращивать! То есть, эту самую «королеву полей»,
будь она неладна, квадратить, гнездить
и пропалывать. Сплошная морока. То ли дело овёс: кинь в грязь – будешь князь!
Хватит, довольно! Революционных потрясений, слава КПСС, больше не будет. Народ
от них устал.
Народ не
хочет непродуманных реформ. Вы там наверху, сперва
продумайте их годок-другой, а потом вынесите на всенародное обсуждение. В самом
деле, что ни день – ничего серьёзного. Что обсуждать? «Тёркина на том свете»?
«Один день Ивана Денисовича»? Анекдоты армянского радио? Смешно. Новочеркасский расстрел? Это страшно. А было ли такое летом
1962 года? Не брехня ли наших врагов про «сталинский
рецидив»?
Однако с
1964 года чем-то ещё незабытым повеяло в эфире и со страниц газет. Конец
«Пражской весны» в 1968-м, полуреабилитация Иосифа
Виссарионовича в 1969-м, забвение имени-фамилии Н.С.Хрущёва во всех советских
СМИ почти на четверть века.
Единство
партии и народа выказало бессовестную неблагодарность за сделанное добро и
мгновенное забвение причинённого зла. А также – неумение отличить одно от
другого. Рабская психология в чистом виде.
Заглянем в
очередное десятилетие истории административной единицы, обозначенной на карте
бывшей РСФСР названием «Калужская область».
РЕАНИМАЦИЯ (1964 – 1973)
ТОВАРИЩ
КАНДРЁНКОВ
Слушайте,
товарищи потомки. Собрание избирало рабочий президиум. Тут же поднимался из-за
его стола некто имярек и возглашал:
- Поступило
предложение избрать почётный президиум в составе Политбюро Центрального
Комитета Коммунистической партии во главе с Генеральным секретарём ЦК КПСС,
Председателем Президиума Верховного Совета СССР товарищем Леонидом Ильичём
Брежневым!
Смолкает
гром аплодисментов, и на трибуне – докладчик, чтец с листа цифр, абсолютных и
выраженных процентами.
- Слово
предоставляется председателю колхоза «Россия» Козельского
района, Герою Социалистического труда Георгию Ивановичу Сонину.
Георгию
Ивановичу 80 лет, но походка его тверда и голос крепок. Он заканчивает отчёт об
успехах своего хозяйства и повторяет сказанное уже несколько раз:
- Все
достижения нашего колхоза связаны с неустанной заботой о нас
лично первого секретаря обкома партии Андрея Андреевича Кандрёнкова.
Сонин
выходит из объятий трибуны, и всему зрительному залу чудится, будто он вот-вот
рухнет на колени. Но нет, старику удаётся лишь сотворить поклон в сторону
президиума, едва не коснувшись пола пальцами опущенной
правой руки.
- Дорогой
Андрей Андреевич, - произносит навзрыд Герой соцтруда,
- огромное вам колхозное спасибо за всё великое, что сделали вы для наших
тружеников!
И это чистейшая правда. Количество тракторов, комбайнов,
автомашин, посевных и уборочных агрегатов, сосредоточенное в гаражах,
мастерских, на открытых площадках колхоза «Россия», могло бы вытащить из
трясины Износковский район целиком. Не говоря об
удобрениях, химикатах, элитных семенах, колхозные запасы которых вполне соответствовали
районным потребностям.
Собрание же
идёт своим чередом. Выступает председатель сельсовета с рассказом о благоустройстве
«перспективной центральной усадьбы колхоза после сокращения численности
неперспективных деревень. Андрей Андреевич перебивает оратора вопросом (реплики
и пространные поучения главного лица в президиуме вошли в моду со времени
табуированного Никиты):
- У вас есть
корова? Я имею в виду ваше личное хозяйство.
- Не имею,
Андрей Андреевич. Я ведь живу вдвоём с женой, зачем нам корова…
- Вот затем и нужна, что вы вдвоём свободны от детей! Есть, кому ухаживать за
коровой. Сельский актив, депутаты тоже обязаны работать на большое молоко.
- Так ведь
потребуется сено…
- Обяжем
колхозы! Колхоз заготовить поможет. Значит, берёшь корову? (Предсельсовета
произносит какое-то междометие). Вот и договорились. Сам приеду, проверю! –
заканчивает диалог Андрей Андреевич, переходя на ты.
Торжественный
слёт тружеников сельского хозяйства завершается концертом и трёхуровневой пьянкой. Областное руководство и герои труда направляются в
банкетный зал (Кандрёнков избегает всяких местных застольев). Председатели и орденоносцы закрепляются в
ресторане. Бригадиры, звеньевые, передовики с почётными грамотами гудят в
столовке за сдвинутыми в цепочку шаткими столиками.
Председатель
сельсовета – во втором «эшелоне».
- Василий
Васильевич, - спрашиваю его, - коровку-то придётся покупать. Почём нынче
бурёнки?
- Ещё чего!
На кой ляд она мне сдалась?
- Обзовут
лицемером. А там, глядишь, и «Кандрей» нагрянет.
Лично.
- Да он
через минуту всё позабыл. А на всех лицемеров не хватит милиционеров.
На собрании
городского партийного актива Андрей Андреевич держал заключительную речь без
шпаргалки. Все знали и пародировали его излюбленный жест - назидательный палец
поднятой правой руки. Палец грозился, указывая в центр зала:
- Эта
позорная практика поездок в Москву – даже в рабочее время! – до сих пор не
прекращена и партийными комитетами не пресекается! Доходит до курьёза! Жёны
коммунистов - работников мясокомбината - едут за колбасой! Я уж не говорю о
рядовых членах партии. Секретарям парторганизаций не стыдно возить из Москвы
продукты! Чем же занимается у вас пищевая промышленность? Где её продукция? Я
бываю часто в Москве, и мне стыдно за вас. Я же ничего не везу оттуда! Надо
покончить с такими прогулками, а , на самом деле, с
прогулами!
Типологическая
фигура Андрея Андреевича Кандрёнкова идеально подошла
к Калужской области. Они, как супружеская пара, по счастливой случайности нашли
друг друга и прожили в согласии и любви более 25 лет. Ни одному калужскому
губернатору в прошлых столетиях, ни одному секретарю калужского обкома партии в
полувеке минувшем присниться не мог такой длины руководящий срок. Поэтому
Андрей Андреевич заслуживает более широкой характеристики, нежели та, что сухо
и скупо излагалась в биографических листовках депутата Верховного Совета СССР
пяти созывов А.А.Кандрёнкова. Тем более, что это имя никогда не озвучивали его преемники на посту
областных начальников. И наверняка не упомянут на предстоящих юбилейных
ликованиях.
Он родился в
сентябре 1915 года в крестьянской семье мордовского села Русский Щебдас. Годы учения: сельская школа, сельхозтехникум,
Московская ветеринарная академия. В
Горячо
поприветствовав хрущёвское разделение партийных и советских органов на промышленные и сельские, как «дальновидную политику.
Центрального
Комитета нашей партии», товарищ Кандрёнков сильно
тяготился отведенной ему должностью первого секретаря сельского обкома. И когда
волюнтаристское наваждение прекратилось, Андрей Андреевич горячо приветствовал
меры ЦК КПСС, направленные на укрепление единства партии.
С 1965 года тов.
А.А.Кандрёнков – безраздельный хозяин области. Первый
секретарь однажды крепко вознегодовал, увидя на
обложке «Огонька» портрет председателя Калужского облисполкома Александры
Ивановны Демидовой и заглавие очерка «Хозяйка области». Забота о собственном
портрете поглощала многие рабочие часы хозяина области. Они же были наиболее
трудными часами в работе фотомастеров и художников газеты «Знамя». Требовалось
отретушировать первое лицо так, чтобы его лысины как бы вовсе не существовало в
природе. При этом ближнему окружению Андрея Андреевича и простому народу при
встречах не должно бросаться в глаза отличие фотографии от оригинала.
Требовательность
к кадрам всегда отличала главного областного начальника.
Стабильное
властвование «Кандрея» – абсолютная калька с
царствования Л.И.Брежнева. Началось первое десятилетие золотого века
номенклатуры. Время обустройства загородных вилл, саун, охотничьих домиков,
составивших вскоре архипелаг из блаженных «островов коммунизма». Понятие «коррупция» пряталось в толще словаря иностранных слов: от
латинского «crruptio»
– подкуп; в капиталистических странах - подкупность и продажность общественных
и политических деятелей, а также государственных чиновников и должностных лиц.
В стране развитого социализма такого явления быть не могло, в народной
трактовке оно звучало скорее весело, чем грустно «ты – мне, я – тебе».
О Леониде
Ильиче и Андрее Андреевиче у старшего поколения калужан (а отчасти и у
среднего) сохраняются добрые воспоминания: жили сами и
давали жить другим. О каком застое треплятся дерьмократы? О каком погружении в
трясину? Напротив, всё росло ввысь – заводы, жилые кварталы, плотины ГЭС, ЛЭП,
телевизионные ретрансляторы. Благоустраивающаяся Калуга входила в число крупных
городов оборонного значения. Эти и другие достижения становятся и будут главным
предметом восторгов на юбилейных торжествах. Хотелось бы всуе добавить и
животноводческие комплексы в колхозах, а также вереницу старательно забываемых
свершений в области мелиорации, химизации, специализации, концентрации и
интенсификации сельскохозяйственного производства. Обо всём этом подробно
рассказано в книге А.А.Кандрёнкова «Калужская
деревня» (1970), написанной журналистом Б.Обновленским.
Проблема
стирания граней между городом и деревней, в основном осуществлявшаяся оттоком
сельских жителей в Калугу, требовала притока городских жителей в деревню.
Обратному движению препятствовало нежелание горожан стирать существенное
различие между физическим и умственным трудом – умственный
всё больше нравился, с его помощью легче было избежать физического труда на
полях и фермах. Разрешению этой социальной проблематики был посвящён новый труд
кандидата экономических наук А.А.Кандрёнкова,
выпущенный издательством политической литературы, М., 1976, по разнарядке ЦК.
Центральный Комитет партии издавна считал калужских руководителей специалистами
по подбору, расстановке и воспитанию кадров, поэтому книга носила название
«Ключевое звено партийного руководства». Ключевым звеном, естественно,
считались и продолжают считаться люди, кадры.
Начиналась
вторая половина правления областью незабвенного Андрея Андреевича. Увы, ныне не
вспоминаемая Советом министров Калужской области, а
напрасно. Ведь никто иной, как товарищ Кандрёнков,
укрепил у современных товарищей уверенность в стабильности их положения: «В
нашей партии утвердился дух глубокого уважения, доверия к кадрам, бережного
отношения к ним. И у партии, как неоднократно подчёркивал Леонид Ильич Брежнев,
нет никаких оснований менять утвердившийся стиль работы с кадрами, который
помогает решать самые сложные проблемы, пользуется безраздельной поддержкой
коммунистов, всего советского народа» (указанный труд, стр.5).
Заменив
название правящей партии, бывший советский народ решает самые сложные проблемы
современности.
КАИНОВА
ПЕЧАТЬ
Лето 1917
года. На германские деньги Ленин налаживает издание сорок
одной большевистской газеты. 27 газет выходят на русском, остальные на
грузинском, армянском, литовском, латышском, татарском языках. Специальные
выпуски для солдат призывают повернуть штыки против собственной буржуазии. Октябрьский
переворот подготовлен.
Октябрь 1918
года. Ленина раздражают большевистские газеты: они по инерции продолжают
политическую трескотню, т.е. пытаются осмыслить
происходящее в стране и даже полемизировать. Старой публицистике положен конец.
Отныне в характере наших газет – показ ростков нового и проверка того, насколько
коммунистично это новое.
Февраль 1922
года. «Известия» пишут, что в Москве зарегистрированы 143 частных издательства.
Архибезобразие! Ленинское задание чекистам: собрать
сведения об издателях и писателях, систематически излавливать их и высылать из
страны. Контрреволюционеры высланы. Издательства прихлопнуты.
Год 1932.
Последний удар по писательской вольнице наносит созданный Сталиным Союз
советских писателей. Кончено! Всё сочинительство – в руках коммунистической
партии и её цензуры. Сверху донизу.
Наверху –
«Правда», внизу калужская «Коммуна», людиновская
газета «Грохот станков», тарусский «Октябрь», «Козельская правда», бесчисленные
«Ленинские пути», «Знамёна Ильича», «За коммунизм» и т.п. Семидесятипятилетние
юбилеи этих изданий отмечаются и поныне торжествами с губернаторскими
приветствиями и вручением почётных грамот. Хотя по совести и здравому
размышлению следовало бы не торжествовать, а каяться. Только где теперь
совесть?
Люди,
выстраивавшиеся по утрам у газетных киосков, заметил писатель Б.Хазанов, не
ждали от печати того, что имело бы отношение к их повседневному существованию,
Газета жила другой жизнью, которой никто никогда не видел и знал, что не
увидит. Слова, которые она употребляла, имели другой смысл. Газета говорила:
Народ. Но каждый понимал, что речь идёт вовсе не о том народе, который бродит
по улицам и толкается в очередях. Газета говорила: Страна. И всем было ясно,
что это совсем не та убогая и разорённая земля, на которой все они жили…Отсюда вытекал особый статус действительности:
действительность превратилась в постыдную тайну. Ибо не может быть двух миров,
и люди это знали. Они знали, что их жизнь носит нелегальный характер. Люди
заключили соглашение с государством: они помалкивают, а оно разрешает им жить,
как они живут, на птичьих правах.
Полистайте
старые подшивки, убедитесь: советская печать отсчитывала тянувшееся из года в
год «антивремя». Другая, жизнь отменила русские
названия сёл и деревень, рассеяв по своим страницами
колхозы с именами Ленина, Дзержинского, Калинина, Ворошилова, Жданова и прочих
незваных властителей. Впавшие в опалу заменялись на следующих
впадавших, либо на безличные – «Родина», «Путь к коммунизму» и т.п. До
сих пор здравствует колхоз «6-й съезд Советов» в Ульяновском районе… Лишь очень немногие калужские газетчики стряпали своё
враньё с весёлым цинизмом, пропитанным алкоголем. У многих получалось на полном
серьёзе.
«Запевалы
социалистического соревнования среди звеньевых-кукурузоводов – Л. Яшина из
колхоза «Путь Ленина» Юхновского района и А. Шишина
из совхоза «Пятницкий» Бабынинского района –
обратились друг к другу с открытыми письмами.
Л. Яшина:
«Как держите слово, Анна Михайловна?»
А. Шишина: «Несказанно рада, Любовь Александровна, что вы и
ваши товарищи по звену растите отличный урожай кукурузы. Наше звено не намерено
отставать, и тоже полно решимости добиться успеха…» («Знамя», 1973).
К этим
изысканным реверансам две простые колхозницы не имели никакого отношения. Они и
перьев не брали в руки. «Открытые письма» сочинили за них газетчики, что на
редакционном жаргоне называлось «оргинап», т.е.
организовал и написал корреспондент редакции. Отработав весенний цирковой номер
с Яшиной и Шишиной, газета забыла подвести итог их
трудового соперничества по осени – не до того было. Непрерывная потребность в
имитации производственной активности трудящихся требовала новых героев. Фамилии
подлинные – подвиги сочинённые. «Оргинапом» охотно
пользовалось начальство: щелкопёр напишет – «бугор» подпишет
статью и потребует гонорара. (Воспользуюсь тем, что автора
этих строк сегодня читают 25 человек в области, а 26-м, по его признанию,
оказался бывший директор областной библиотеки Семён Миронович.
Сообщу по секрету узкому кругу читателей: однажды под его, автора, «оргинапом» поставил свой автограф
заведующий сектором школ ЦК КПСС А. Кожевников, которому принесли энную сумму
из кассы педагогической газеты).
Под гипноз
напечатанной фальши попал Юрий Гагарин. Первый космонавт в конце 1967 года
встретился с жителями г.Людинова,
как кандидат в депутаты Верховного Совета СССР от Калужской области. Газета
«Знамя» перепечатала фрагмент из его опубликованных воспоминаний:
«Мне
приходилось бывать в Калуге на родине великого Циолковского, читать работы
учёного, слышать о нём от его современников. Довелось узнать и такое. Холодной
зимней ночью 1919 года в окно маленького дома на улице Брута, что на окраине
Калуги, постучались. Солдаты и матросы искали оружие. Их поразили и насторожили
макеты дирижаблей и космических кораблей, которые хранились в доме старого
учителя. Тогда и состоялся примечательный разговор. Бойцы революции с
пулемётными лентами на бушлатах, с винтовками в руках слушали рассказ о
завоевании Вселенной. Слушали внимательно, с нескрываемым любопытством.
Поначалу недоверчиво покачивали головами: эк, звездолёт!
Потом приняли резолюцию. В скупых строчках этого документа - огромный смысл и
забота народа о завтрашнем дне Отчизны. Собрание солдат и матросов особой
группы по борьбе с контрреволюцией постановило просить товарища Ленина,
рабоче-крестьянское правительство обратить внимание на межпланетные сообщения,
потому что революционный пролетариат хочет штурмовать небо».
Откуда было
знать Юрию Алексеевичу, что как раз в декабрьские вечера 1919 года простуженный
Цилоковский «отдыхал» после возвращения из подвала на
Лубянке…
Разумеется,
партийная печать резко выступала против недостатков и негативных явлений,
мешающих нормально жить труженикам города и села. Памятны указания обкома КПСС,
кого из низовых руководителей надо покритиковать. Беда, коль промахнёшься с
критикой того хозяйства, откуда возвратился недавно вполне удовлетворённый
Андрей Андреич. Он проделывал «втык» по методу
атамана Платова: атаман бил в спину впереди сидевшего адьютанта,
адъютант бил ямщика, ямщик стегал лошадей. Последовательность была аналогична:
замечание получал зав отделом пропаганды обкома, тот выговаривал недовольство
редактору, редактор корреспонденту, которому повелевалось исправить оплошность.
Однако существовали объекты и субъекты, бить по которым можно было без оглядки
на обком и «органы».
«Неопрятные,
лохматые подростки неистово дымят сигаретами. Некоторые терзают струны гитар,
пестрящих цветными наклейками. Видеть и слышать такое противно. Потому и
наглеют долгогривые недоросли, что демонстрируют свою никчемность. Среди
развлекающихся юнцов повышенной волосатости беспечно порхает
совсем ещё юная Наташа В. Недавно она числилась учащейся школы № 24, но
тетради и учебники бросила уже давно, примкнув к гривастому племени
бездельников. Могут спросить, куда смотрит милиция? Она смотрит, куда надо. Но
где общественность, комсомол, школа? Б.Обновленский». («Знамя», 1971).
Патлатым юнцам, паразитировавшим на здоровом теле армии советской молодежи и
портящим праздник 600-летия Калуги, замредактора
«Знамени» противопоставил замечательных людей колхозной деревни. Про них Борис
Павлович Обновленский печатал в газете искусно осовремененные вирши:
Колхозники калужские
Решают основательно,
Решают окончательно,
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси.
Роман сказал - новатору,
Демьян – механизатору,
Лука сказал – врачу.
- Прославленному мастеру
Машинного доения, -
Сказали братья Губины
Иван и Митродор.
Старик Пахом задумался
И молвил назидательно:
- Тому, кто честно трудится
На благо всенародное.
И Фрол сказал: тому!
На этот раз не спорили,
На этот раз не вздорили,
А крепко обнялись.
… Пущенный
Лениным в 1917 году бумеранг возвратился к своему всегда живому создателю и
звонко стукнул его в умудренный огромный лоб. Произошло это в 1970-м и ушиб не
заживает до сих пор.
ПОД
ЗНАМЕНЕМ АБСУРДИЗМА
… Набирает
силу, ширится комсомольско-молодёжное движение в честь столетия со дня рождения
Владимира Ильича Ленина под девизом «Ленину – я лично».
… 27 ноября,
3 часа дня. Сквер Ленина в областном центре. Алый кумач знамён окружает
памятник великому вождю. По традиции накануне областной комсомольской
конференции здесь собираются делегаты. Завтра юноши и девушки расскажут о делах
молодёжи, отвечающей на вопрос: «Скажите, Ленин, мы такие?»
Вслед за
слесарем Калужского механического завода А. Вуколовым, читающим текст клятвы, торжественный хор молодых голосов повторяет:
- По-ленински жить – клянёмся!
- Делу
партии верными быть – клянёмся!
… Языку
Ленина свойственно оригинальное словотворчество. Об этом пишет в своих
воспоминаниях Н.К. Крупская. Она приводит немало примеров, как возникли те или
иные слова. Вот пример такого словотворчества: «Всякий боженька есть идейное труположество – будь это самый чистенький, идеальный, не
искомый, а построяемый боженька – всё равно».
Подобные примеры оригинального словотворчества встречаются часто и в письмах
Ленина, где его перо наиболее интимно и не стеснено рогатками грамматики.
(Надежда Усова, калужская писательница).
… В тюрьмах
и исправительно-трудовых лагерях Ленина читали больше, чем на воле. Зайдя
вечером в библиотеку, я увидел нагромождённые друг на друга тома Ленина и
обливающегося потом Иванченко за последним томом.
- Сорок
томов просмотрел – ни одной умной мысли! – сказал он в отчаянии.
- Кому
теперь нужен Ленин? Брежнев у тебя есть? – спросил я.
Тут же
нашёлся томик Брежнева под названием «Ленинским курсом». Едва мы его раскрыли -
мысль за мыслью, только успевай записывать. Кое-где мы даже сокращали его,
чтобы не утомлять ум бедных зэков.
- Вот, Лёша,
- сказал я, - всегда в трудную минуту обращайся к трудам Леонида Ильича Брежнева.
(Андрей Амальрик. «Записки диссидента»).
… На
«Мосфильме» снимали сразу три фильма о Ленине. В обеденный перерыв три Ленина
сходились в столовой спецобслуживания и, не выходя из
образа, балагурили, обсуждали девочек и текущие дела. Приказом по студии трём
съёмочным группам было велено обедать в разное время.
… Одеколон
«Дух Ленина». Трёхспальная кровать «Ленин с нами».
Ильич любил детей больше, чем людей. Мемориальная доска в Цюрихе: «В этом доме
В.И. Ленин скрывался у Инессы Арманд от Н.К. Крупской». Всегда живой среди чуть живых. И т.д, и т.п. (Устное народное творчество в пору
горбачёвской гласности понемногу перекочевало в прессу – всё ещё ленинскую).
… На площади
Старый торг имени Ленина под сенью трехцветного флага простирает бронзовую руку
монумент вождя мирового пролетариата. Он напутствует местную правящую буржуазию
на новые свершения во имя торжества «построяемого»
капитализма.
Современный венгерский писатель Иштван Рат-Вег выпустил первый том «Истории человеческой глупости»
– книга вышла по-русски и в нашей стране. Коллекционер продолжает собирать в
свою копилку наиболее яркие образцы дурости всех времён и народов. Вряд ли наш
регион, как принято называть область, попадёт в число рекордсменов по части
людского идиотизма. Но провинциальная тупость имеет место. В
обозреваемом десятилетии она проявлялась в виде проекта сухиничского
«Станкограда» (стройка начата и окончена в началк 70-х), в виде сооружённого в центре Калуги за
сквером Мира вредоносного предприятия, в уничтожении так называемых неперспективных
деревень, в первом издании биографического сборника «Калужане – Герои
Советского Союза», где не нашлось места тогдашнему трижды Герою Г.К. Жукову.
Затем вышла отвратительная по своей бездарности книга «Когда бушуют грозы» –
тяжкая и святая память о годах Великой Отечественной войны в наших краях
сопоставлена с играющим и резвящимся явлением природы, которое особенно любимо
в начале мая… Много других плодов усердия не по разуму
вкусили свидетели калужского десятилетия реанимации сталинизма.
Река времён смывает в Лету имена, даты, торжества
по случаям чохового награждения Центральных областей,
в том числе, Калужской, орденами Ленина (1967), по поводу 600-летия Калуги
(1971).
5 июля 1969 года справлялся четвертьвековой
юбилей Калужской области. Рассеялся фимиам, что в сухом остатке?
Статистика: в области 23 района, 16 городов, 15
посёлков городского типа, 232 укрупнённых колхоза, 176 совхозов, 336
сельсоветов, живут 146 Героев Советского Союза, 15 полных кавалеров ордена
Славы, 14 Героев Социалистического труда, тысячи орденоносцев.
Область должна знать своих героев. Назовите на
память хотя бы семерых.