ПРЕДИСЛОВИЕ
Каинова печать
«Летопись калужская» состоит, в основном, из газетных публикаций. Насколько верно отражает она череду событий века, если газеты врут? Лобовой этот вопрос легко предугадать из уст читающей и, главным образом, не читающей публики. Народное мнение не лишено оснований. Газетная правда – как бы не совсем правда, а интерпретация явлений быстротекущей жизни, и в этом качестве журналистика близка художественной прозе, допускающей домыслы и разные преувеличения (публицистическая статья, эссе, очерк, фельетон, различные стилизации). Мысль изречённая есть ложь, в газете напечатанная – тож. Газеты лгут в той мере, в какой это умеют делать их хозяева, а у советской прессы был один хозяин.
Газетный мир РСФСР и союзных республик – феномен массовой культуры ХХ века, ничего качественно подобного не существовало в культурном пространстве Российской империи и других государств. Советская газета, в действительности стала коллективным пропагандистом, агитатором и организатором. А также - коллективным фальсификатором.
Значит ли это, что труд калужского летописца, усердный и не безымянный, завещан от лукавого?
Именно так. Автор и составитель календарной хроники выступает в роли адвоката дьявола, какой сидит в подробностях и деталях, в данном случае - исторического процесса. Детали, скрупулы, частности («мелочи жизни», по Щедрину), как правило, отсутствуют в учебниках истории просто потому, что дьявол портит своими подробностями стройные концепции и формулировки, мутит отфильтрованную идеологическую воду, расстраивает ряды специально отобранных фактических доказательств. Наглядный пример (один из множества) – Зимний дворец в начале 1905 года. Учебник показывает Дворцовую площадь в день «кровавого воскресенья», но прячет сторону дворца, обращённую к Неве. Дьявол же, сидя на набережной утром 9 января, видел провокаторов, стрелявших отсюда из револьверов. Он же наблюдал здесь 6 января крещенское водосвятие в присутствии царской фамилии, когда из Петропавловской крепости сюда ударил заряд картечи. (См. календарь года 1905).
У дьявола есть постоянный союзник – время. Недаром сказано: человек говорит (пишет) – время смеётся. Особливо - над учебниками истории.
Кем-то в шутку было сказано: в каждом веке есть своё средневековье. Доля правды в этой шутке подтверждена срединными годами
ХХ столетия (1917 – 1991). Аналогично западноевропейскому Средневековью у нас таковое можно разделить на раннее, развитое и позднее («осень средневековья»). Что касалось гласности, то изменились способы оповещения людей об охоте на ведьм, о казнях еретиков, а также – о великой мудрости верховных правителей. Трубы и литавры городских герольдов зазвучали по радио. Роль протоколистов аутодафе взяли на себя газеты. Карнавальные зрелища показывал «волшебник изумрудного города» – великий и ужасный Телевизор. Нажимая на кнопки, население приучалось видеть свою убогую жизнь сквозь розовые очки на голубом глазу экрана. Наконец, функции Ватикана взял на себя Кремль.
Описанная М. Бахтиным «народная смеховая культура» проявилась в СССР в форме политического анекдота. Средства массовой информации при ведущей роли газеты «Правда» представляли собой зеркала в государстве кривых зеркал. Как и положено по закону истории, второе явление средневековья обернулось фарсом. Многое в Советском Союзе напоминает теперь бывшую «комнату смеха» в столичном Центральном парке культуры и отдыха, о чём свидетельствуют и многие заметки летописной хроники.
Осенью средневековья появился апокалиптический знак - «1984». Впервые его, наподобие планеты Плутона, вычислил учёный экономист Алексей Чаянов, приурочивший осуществление своей крестьянской утопии к 1984 году. Затем английский писатель Джордж Оруэлл озаглавил датой «1984» свою антиутопию. Наконец, советский диссидент Андрей Амальрик ориентировочно определил окончание жизни Советского Союза к тому же 1984.
Предзнаменованиям суждено было сбыться через семь лет. Осень средневековья внезапно сменилась весенней распутицей последнего десятилетия века, и колхозное стадо крупного рогатого и мелкого безрогого скота, выпущенное на зазеленевший луг, вытоптало первые побеги, загадило почву и ринулось обратно на скотный двор. Второе тысячелетие на дворе началось со стойлово-жвачного периода нулевых годов. председатели колхозов «Россия» и «Советская Беларусь» позаботились о тёплой, сытой и безопасной зимовке.
Бросим завершающий взгляд в незавершённое прошлое. С какого времени и отчего возникло (и продолжается доныне) народное недоверие к информационной периодике? Была же пора, когда газету, переходившую из рук в руки, зачитывали до трухи, негодной для цигарок. И не только потому, что газета была единственным источником более или менее авторитетных сведений. Не в последнюю очередь печатному слову придавало вес личное участие в прессе красных вождей. Народ ждал новых откровений от новых пророков с газетных трибун. Показательно и тогдашнее внимание самих вождей к общественному мнению. Хрестоматийный пример – отклик вождя на стихотворение Маяковского «Прозаседавшиеся», напечатанное в «Известиях». Читателю импонировала и откровенность Ильича: «Я не принадлежу к поклонникам его таланта, хотя вполне признаю свою некомпетентность в этой области...»
Сталин не цитировал газетные тексты, он редактировал их и писал для «Правды» сам. Кремлёвским преемникам прежней власти нынче не до прессы, у них есть более надёжные поставщики информации из спецслужб.
Начало открытого недоверия к советской печати прослеживается явно в годы Великой Отечественной войны. В её огне оружие агитпропа даёт осечку. Фронтовики и труженики тыла, столкнувшись лицом к лицу с горючей правдой, быстро переиначили сводки «От Советского информбюро» в - «От Советского информбрехло». Тогда же начинает набирать популярность искусство чтения меж строк. После войны зазвучала поговорка: в «Правде» нет известий, а в «Известиях» правды.
Но раньше всех механику обмана заметила поэтесса Зинаида Гиппиус: «Надо отметить главную характерную черту в Совдепии. Есть факт. Над каждым фактом есть вывеска, и каждая вывеска – абсолютная ложь по отношению к факту». («Петербургские дневники», 1919).
Начать с того же «незабываемого 1919-го» (название культового фильма в начале 50-х). Факт: рабочие депо Москва-Сортировочная по старому общинному обычаю «помочи» сверхурочно починили два паровоза, чтобы привезти себе дрова.
Вывеска: «Великий почин» бесплатного коммунистического труда. Вместе с тем, статья «Великий почин» и нацеленность её автора на мировую революцию – тоже неоспоримые факты. Какой вывеской снабдит их история?
В России пришлось жить долго, прежде чем вывеска «Гениальная предвидение» сменилась другой - «Утопия».
«Абсолютная ложь по отношению к факту» маскировалась наукообразным складом письменной и ораторской речи, политико-демагогическим жаргоном революционных брошюр и книг. Этот язык перешёл на газетные страницы и оброс эпитетами – серый, сухой, штампованный, казённый, суконный, стёртый и т. п. Словесная засуха установилась в нашей стране на многие десятилетия.
В согласии с милитаристской лексикой (ударный фронт, битва за урожай, солдат партии и проч) мы, журналисты, к штыку приравняли перо. «Печать – самое острое и самое сильное оружие нашей партии» (И. Сталин). Хрущёв добавил: и самое дальнобойное. Батарейцы-газетчики – подручные партии. Орудие, по-видимому, было корабельное, так как газета «Правда» называлась флагманом советской журналистики. Сменяли друг друга комендоры на улице «Правды», уходили один за другим на покой главкомы из Кремля. И каждый из них возводил хулу на предшественника, обвиняя его в обмане народного доверия.
Печать поочерёдно ставила клейма «из бедных, у них же подслушанных слов»: культ личности, волюнтаризм, застой, перестройка и ускорение… Последний главком ухитрился обмануть даже свой боевой штаб – Политбюро ЦК КПСС.
Каких только ярлыков не навешено на двадцатое столетие! Век преступлений. Век-волкодав. Проигранный век. Наиболее точным кажется – век-обманщик. Он и начался-то с газетного фельетона «Господа Обмановы» (см. год 1902).
Подводя итог «Летописи калужской», большую часть которой составили выдержки из советских газет, можно утверждать, что пресса адекватно отразила показную сторону 74-летнего насильнического режима в нашей стране. Царская Россия в своё время была названа «страной фасадов». В отличие от губернских ведомостей, печать в СССР активно участвовала в в украшательстве фасадов и строго не допускалась на задворки. Заклятие это действует до сих пор. Газет, подобных английской «Таймс», Россия ещё не заслужила.
Октябрь, 2008 г.